Битва людей за Интернет вещей
В России началась борьба между технологиями Интернета вещей (IoT) за право признания национальным стандартом – де-юре или хотя бы де-факто. Это неудивительно: во всех отраслях экономики усиливается цифровая трансформация бизнеса и компании нуждаются в сборе больших объемов данных. А с марта по сентябрь 2018 года 3GPP (консорциум, объединяющий семь ключевых мировых органов стандартизации в телекоме) обещает выпустить спецификацию стандарта 5G, который ориентирован на подключение устройств, а не людей.
Прямо перед Новым годом – 28 декабря 2017 года – Государственная комиссия по радиочастотам (ГКРЧ) собралась после долгого перерыва и приняла важнейшее решение, связанное с IoT. Это решение ГКРЧ (№17‑44‑06) называется "Об использовании полос радиочастот радиоэлектронными средствами стандарта LTE и последующих его модификаций в режиме NB-IoT". Оно легализует применение технологии Narrow Band IoT (NB-IoT) во всех частотных диапазонах, которыми располагают российские сотовые операторы: 453–457,4 МГц, 463–467,4 МГц, 791–820 МГц, 832–862 МГц, 880–890 МГц, 890–915 МГц, 925–935 МГц, 935–960 МГц, 1710–1785 МГц, 1805–1880 МГц, 1920–1980 МГц, 2110–2170 МГц, 2500–2570 МГц и 2620–2690 МГц.
С одной стороны, вроде бы ничего сверхъестественного не произошло: новых частотных присвоений сотовые компании не получили – им просто разрешили на имеющихся частотах создавать сети NB-IoT. Но с другой стороны, регулятор упомянул только одну из целого ряда конкурирующих технологий IoT, де-факто признав ее федеральным стандартом. От многих крупных, и прежде всего государственных корпораций в течение последней пары лет все чаще приходится слышать, что они хотят собирать цифровые данные с различных производственных активов (для анализа, прогностического управления и автоматизированного принятия решений), но не могут по своей воле выбрать ту или иную технологию IoT, до тех пор пока она не получит статус национального стандарта. Конечно, упоминание технологии в решении ГКРЧ не делает ее национальным стандартом де-юре, но многим компаниям этого будет вполне достаточно для оправдания выбора. На рынке существуют другие технологии, которые как минимум появились раньше NB-IoT и являются более зрелыми. В первую очередь это относится к технологии LoRaWAN, на основе которой за три года возникла целая экосистема, и пока линейка оборудования LoRa и шире и дешевле, чем NB-IoT. В России имеются и отечественные разработки Интернета вещей: компания "Стриж" создала и уже не первый год эксплуатирует в коммерческом режиме технологию XNB, а сколковский резидент ООО "Телематические решения" (торговая марка "Вавиот") в июне 2017 года подал в Росстандарт проект национального стандарта Narrow Band Fidelity (NB-FI). Разработчиками NB-FI, вместе с "Вавиот", выступили несколько участников Ассоциации Интернета вещей (АИВ), созданной Фондом развития интернет-инициатив (ФРИИ). Все эти альтернативные технологии работают в нелицензируемых участках спектра (прежде всего, вокруг 868 МГц), поэтому разрешения на применение на этой частоте технологии LoRa или Sigfox не требуется. Но если бы ГКРЧ в равной степени заботилась о развитии всех доступных на рынке технологий, она могла бы расширить этот нелицензируемый диапазон и снять существующие ограничения по мощности радиоизлучения в нем.
Правда, даже если некая корпорация из реального сектора, вооружившись решением ГКРЧ от 28 декабря 2017 года, вознамерится построить сеть NB-IoT, ей придется подождать пару лет: пока доступного оборудования мало – как в модификациях, так и в количестве.
Помимо 3GPP, NB-IoT продвигают и лоббируют традиционные производители оборудования для сетей мобильной связи, такие как Huawei, Nokia и Ericsson. Именно они посеяли в головах многих сотовых операторов мысль о том, что будущее Интернета вещей неразрывно связано с NB-IoT, а LoRa якобы вскоре вымрет – как это случилось лет десять назад с неплохой технологией WiMAX под натиском LTE. Это, конечно, маркетинговая натяжка: в отличие от WiMAX, которым тогда занимались исключительно стартапы, коммерческие сети LoRa строят и сотовые компании (Orange и Bouygues Telecom во Франции, KPN в Нидерландах, Proximus в Бельгии, SK Telecom в Корее и др.).
Хотя если бы ГКРЧ действовала в русле 3GPP и отстаивала интересы сотового лобби, она должна была бы легализовать использование в России не только NB-IoT, но и двух других технологий, которые включены в стандарт LTE, начиная с Release 13: Extended Coverage GSM Internet of Things (EC‑GSM-IoT) и LTE for Machine-Type Communications (LTE-M). Даже конкуренты Huawei, Nokia и Ericsson признают, что LTE-M является по-настоящему продуманной технологией для применения в таких сегментах рынка IoT, как подключенные автомобили или видеокамеры. Но все эти огрехи сможет исправить лишь новый состав ГКРЧ: 18 марта 2018 года в России пройдут президентские выборы, а затем, с большой долей вероятности, сменится состав правительства страны, и, как следствие, состав ГКРЧ как межведомственной комиссии. С учетом того что предыдущее заседание ГКРЧ (до декабрьского) состоялось 4 июля 2017 года, вряд ли комиссия снова соберется до середины марта.
