Дискретная экономика
Проект программы "Цифровая экономика Российской Федерации", который группа министерств во главе с Минкомсвязи подготовила к 11 мая, пока больше похож на студенческий курсовик.
Формирование программы к этому сроку было указанием премьер-министра РФ Дмитрия Медведева, данным им 8 декабря 2016 года. Глава правительства выполнял таким образом датированное 5 декабря поручение президента России Владимира Путина, который потребовал разработать и утвердить программу "Цифровая экономика" к 1 июня.
Вопросы возникают с первых строк документа. В первом абзаце дается определение цифровой экономики: это "экономический уклад, характеризующийся переходом на качественно новый уровень использования информационно-телекоммуникационных технологий во всех сферах социально-экономической деятельности". Выходит, что суть цифровой экономики – в некоем особом использовании уже имеющихся ИКТ, то есть в процессе, а не в результате. Продвинутые западные структуры думают иначе. К примеру, Deloitte полагает, что это "экономическая активность, которая является результатом миллиардов ежедневных онлайн-соединений между людьми, бизнесами, устройствами, данными и процессами".
Проект программы определил восемь направлений развития цифровой экономики в РФ на период до 2025 года: государственное регулирование, информационная инфраструктура, исследования и разработки, кадры и образование, информационная безопасность, государственное управление, "умный город" и цифровое здравоохранение. Госрегулирование является важной частью госуправления, и поначалу неясно, почему две эти сферы разнесены по разным направлениям. При внимательном прочтении становится очевидно, что в документе смешались кони, люди, мухи и котлеты. В восемь направлений попали и инструменты создания в России цифровой экономики, и технические аспекты ее функционирования, и сферы применения.
Госрегулирование в терминах авторов программы призвано создать благоприятный правовой режим для развития ИКТ и их применения в экономике. Для функционирования цифровой экономики требуются информационная инфраструктура (сети связи, центры обработки данных и система пространственных данных) и информационная безопасность (гарантии безопасного информационного взаимодействия субъектов). Россия хочет не просто потреблять, но и создавать новые технологии, поэтому авторы программы предлагают изменить систему образования, а также исследований и разработок. Госуправление, "умный город" и цифровое здравоохранение являются секторами, в которых цифровая экономика почему-то важнее всего.
За бортом программы осталось образование (как сфера применения цифровых технологий, хотя их использование в учебных заведениях не менее важно, чем в лечебных), сельское хозяйство (при том что Минкомсвязи участвует в создании дорожной карты "Внедрение технологий Интернета вещей в агропромышленном комплексе"), добывающая и перерабатывающая промышленность (а ведь цифровое месторождение и цифровой завод являются в них самыми востребованными направлениями инноваций) и многие другие вертикальные рынки. Финансовый сектор упомянут вскользь в контексте создания в стране инфраструктуры цифрового доверия. Горячую тему беспилотного транспорта авторы программы включили в раздел "Умный город", словно междугородные автоперевозки на беспилотных грузовиках (интересные, в частности, российскому КамАЗу) или проект "Цифровая железная дорога" РЖД не имеют для цифровой экономики страны никакого значения. Столь же однобоко рассматривается и энергетика: исключительно в части сбыта, также в разделе "Умный город".
Даже в профильном для Минкомсвязи разделе "Информационная инфраструктура" встречаются странные пассажи. Так, 5G названа "технологией подвижной радиотелефонной связи", хотя представители мировой сотовой индустрии еще два года назад сошлись во мнении, что сети пятого поколения будут обслуживать подключенные устройства, – какая уж тут телефония? Вторая по значимости задача в этом разделе – "Обеспечить покрытие спутниковой связью всей территории России". Но спутниковые сети и так охватывают всю страну, а из шагов для достижения этой цели становится понятно, что речь вообще о другом: о привлечении в спутниковый бизнес частных инвесторов и применении космических аппаратов на разных (читай – не только на геостационарной) орбитах.
В начале апреля 2017 года Экономический совет при президенте РФ создал рабочую группу "Цифровая экономика", соруководителями которой стали помощники Владимира Путина Игорь Щеголев и Андрей Белоусов, бывшие главы Минкомсвязи и Минэкономразвития соответственно. Этот дуумвират точно отображает понятие "цифровая экономика", и именно в такой логике стоит создавать государственную программу. Начав с нормативных и технологических условий развития цифровой экономики в России, вторую часть необходимо посвятить их преломлению в интересах всех значимых вертикальных рынков. Концовку документа можно посвятить "тыловому обеспечению" – подготовке кадров и отечественным разработкам в сфере высоких технологий. Тогда программа будет носить цельный, а не разрозненный (дискретный) характер.
