Ан­на
Сап­ры­кина

корреспондент ComNews.ru
© ComNews
14.12.2020

В минувший четверг на совещании Владимира Путина с членами правительства РФ о развитии отдельных высокотехнологичных направлений разговор в "хайтековской" части мероприятия постоянно сбивался на одну тему - искусственного интеллекта (ИИ). Похоже, что вместо вдумчивого анализа различных проблем и задач в разных отраслях экономики с последующим подбором подходящих для их решения технологических инструментов, госполитика вновь сведется к указанию внедрять очередную хайповую технологию. Попытка сделать из ИИ "таблетку от всех болезней" напоминает схожие события 10-летней давности - только тогда на флаг были подняты нанотехнологии.

Выступая на совещании, первый вице-премьер Андрей Белоусов остановился на результатах развития технологий ИИ, и среди трех приоритетных направлений в регуляторике для их продвижения он назвал следующее: "Создать стимулирующие условия для применения технологии искусственного интеллекта в различных отраслях экономики и социальной сферы".

Подобное рвение в создании стимулов рискует в конечном счете привести к ситуации, когда вместо решения конкретной отраслевой задачи с помощью наиболее подходящих технологических инструментов любой ценой насаждается технология-фаворит. Это уже происходило 10 лет назад, когда 7 июля 2011 года указом президента России №899 "Об утверждении приоритетных направлений развития науки, технологий и техники в РФ и перечня критических технологий РФ" ключевым направлением были провозглашены нанотехнологии. Тогда буквально на каждом государственном мероприятии подчеркивалась важность данной технологии, была создана Российская корпорация нанотехнологий ("Роснанотех", впоследствии - "Роснано"). Целью создания этой корпорации декларировалась консолидация научно-технического потенциала России в области нанотехнологий, выявление и поддержка проектов, которые имеют хорошие перспективы коммерциализации. Едва ли не любой стартап со словом "нано" получал государственное финансирование - прежде всего от самой "Роснано" и иных институтов развития. Стоило государству провозгласить нанотехнологии "священной коровой", как шарлатаны всех мастей наперебой стали предлагать якобы уникальные разработки с паролем "нано": можно вспомнить и наноасфальт, и нанолампочки, и нанокремы.

Прошло почти десятилетие, и все это оказалось лишь громкими словами. Глава "Роснано" Анатолий Чубайс отправлен на почетно пенсионную должность спецпредставителем президента по связям с международными организациями, а безнадежно убыточная компания будет отдана под управление "ВЭБ.РФ" (хотя операционный контроль над "Роснано" уже установила ГК "Ростех"; см. новость ComNews от 3 декабря 2020 г.).

Не успела Россия сбросить с себя иго нанотехнологий, как 30 мая 2019 года президент РФ провел совещание с представителями профильных министерств и крупных компаний по вопросам развития технологий и сформулировал главную цель - превращение России в одного из мировых лидеров в области ИИ. Таким образом, наметилось новое приоритетное направление - искусственный интеллект, который начинает внедряться по схеме, до боли напоминающей нанотехнологии. ИИ превозносится как "таблетка от всех болезней", и дальше ее начинают насаждать независимо от того, нужна ли она тому или иному "пациенту".

При этом ситуация с ИИ выглядит еще более сложной, чем с нанотехнологиями, где хотя бы была ясна предметная область, ведь за понятием "искусственный интеллект" скрывается гигантское количество разных технологий, по которым еще ведутся жаркие споры, вплоть до того, считать ту или иную технологию элементом ИИ или нет. Ученые и разработчики ведут дискуссии и о технологиях "слабого" и "сильного" ИИ: первые могут заменить лишь одну функцию человека (к примеру, распознавание образов), а вторые, упрощенно говоря, - это уже "думающие роботы". Но в России вместо научно-технологической дискуссии и предметной оценки сфер, в которых те или иные технологии ИИ действительно будут полезны, на политическом уровне дана команда "применять!".

Одним из самых массовых вариантов применения ИИ (а точнее - нейросетей и машинного обучения) ныне являются голосовые роботы и чат-боты. Если завтра все министерства и ведомства в России внедрят голосовых роботов на входящих телефонах, можно ли будет утверждать, что они справились с поставленной перед ними задачей? С формальной точки зрения - да, особенно пока нет конкретного понимания и сущностного определения термина ИИ в нормативных документах.

Любая технология - это инструмент, а инструмент должен применяться при определенных ситуациях. Если нужно забить гвоздь, целесообразно воспользоваться молотком, а если требуется вкрутить шуруп, то следует взять отвертку. В случае с обязательным внедрением ИИ у любого ведомства или госструктуры появляется большой соблазн взять любую формально подходящую под описание технологию и внедрить ее хоть как-нибудь для отчетности.

Партнером по развитию технологий ИИ российское правительство назначило Сбер, который - при всех амбициях стать широкопрофильным игроком в цифровом мире - остается прежде всего банком. Как следует из недавно презентованной Сбером "Стратегии-2023", даже к 2023 году нефинансовые сервисы будут приносить Сберу всего 5% доходности (см. новость ComNews от 1 декабря 2020 г.).

Как у финансовой организации, у Сбера есть конкретные интересы применения искусственного интеллекта - продиктованные основным бизнесом. Так, например, с октября этого года Сбер использует технологию машинного обучения для того, чтобы прогнозировать денежные потоки корпоративных клиентов при выдаче кредита. Если раньше этот процесс занимал несколько дней работы кредитного аналитика, то теперь - всего 45 мину (см. новость ComNews от 4 декабря 2020 г.). Наряду с выигрышем во времени, Сбер получил возможность сокращать по 10% сотрудников кредитного подразделения в год.

Это хороший пример применения технологий ИИ для бизнеса. Но плохой для того, чтобы поручить банку весь набор технологий под названием "искусственный интеллект" в интересах государства и других бизнесов. Очевидно, что банк будет выбирать именно те технологии, которые нужны ему для решения своих бизнес-задач, и игнорировать даже уникальные разработки, бесполезные для его бизнеса. Причем менеджеров Сбера некорректно в этом упрекать - если лису пустить в курятник, трудно ожидать от нее активных действий по повышению яйценоскости или уборке помета.

На том же совещании у Владимира Путина вице-премьер Дмитрий Чернышенко поручил всем 62 федеральным министерствам и ведомствам до конца 2020 года сформировать не менее двух ведомственных наборов данных (дата-сетов) для внедрения технологий ИИ (см. новость ComNews от 11 декабря 2020 г.). Представляется, что при такой постановке задачи чиновники "сдадут" не те дата-сеты, которые полезны для участников рынка больших данных, а те, которые проще состряпать с минимальными усилиями.

Цифровые технологии и, в частности, ИИ являются новой и сложной предметной областью, в особенности для чиновников, которые еще недавно обменивались бумажными документами с синими печатями и собственноручными подписями. Привыкшие к исполнительности, они, конечно, возьмут под козырек и побегут внедрять ИИ везде и всюду. Но такой подход неминуемо приведет к трате государственных денег и нулевому результату - в точности так же, как это случилось с нанотехнологиями.

Телега не должна стоять впереди лошади: внедрение любых технологий начинается с осознания и формулирования проблем, а продолжается подбором самых эффективных цифровых решений для их устранения. Среди этих решений могут оказаться и элементы ИИ, и иные технологии. Этот набор будет зависеть и от технологических процессов, и от бизнес-процессов в конкретной организации - подход one size fits all тут не проходит, и то, что годится для одной госструктуры или корпорации, в принципе неприменимо для другой. Универсальной таблетки от всех болезней не бывает.